Живя в городе Мистик Фоллсе, где девяносто девять процентов местного населения состоят из вампиров, ведьм и оборотней, ты не можешь полноправно располагать своим будущим и строить планы на завтрашний день. Ведь еще только вчера ты был обычным человеком по ту сторону занавеса, считающим, что оборотни родом из сказок, а о вампирах пишут только в книгах. Подозревал, что в городе что-то творится и слишком часто списывал на крупных хищников, инопланетян или политиков. С экранов телевизора дикторы предупреждали - не выходить из дома в темное время суток, будьте осторожны. Еще вчера я была девчонкой, которая пытается добиться внимания от противоположного пола с простыми правилами, капитаном группы поддержки и громадным списком в области общественной деятельности. Пока в наш город не приехал красавчик Деймон Сальваторе. Елена начинает свою точку отсчета, как она называет "настоящей жизни", с того момента, как она столкнулась с младшим Сальваторе в мужском туалете. Моим камнем на дно был Деймон. Милый демон, в руках которого я была игрушкой и ходящей артерией. По утрам я захлебывалась от ужаса, когда его глаза заливались чернотой, а во рту вырастали клыки. Коварный демон стирал воспоминания, как только его голод был удовлетворен. К несчастью или к счастью, мои злоключения на этом не закончились. Моя смерть была от руки моей лучшей подруги с большими кудрявыми локонами. Она звала себя "Кэтрин" и была на несколько сот лет старше самой Елены. Первоисточник, так сказать. Да и тогда я не сосем понимала мистических вопросов/проблем. Ведь с первыми лучами солнца я смогла открыть глаза, а мой кошмар растворился. Правда, появилось странное жжение от солнечных лучей и непонятный голод. Когда мои клыки вонзились в медсестричку, пришло осознание. Со мной что-то не то. Я стала существом, нечто, нечеловеком.
Глупо строить планы на будущее: колледж, замужество, дети, внуки. Глупо, когда таких простых вещей, как "старение" и "деторождение" мне уже не испытать. Мои стрелки часов остановились на цифре семнадцать - еще не взрослая, но и не ребенок. Отвратительный возраст.
- Испугали большие металлические штуки? Дорогая, они называются "машинами". Надеюсь, ты за ними не бегала? - Слегка приподнимаю брови, удивленно суживаю глаза, ожидая историю о том, как Хэйли скакала по горам, охотилась на куниц и горных баранов, бегала по камням и выла на луну. (Чем еще в горах можно заниматься, если от тебя несет псиной?!) За чем эту девчонку притащил Тайлер? Что ей нужно от него и Мистик Фоллса? Шмоток, разнообразия, поймать сеть? Хотя не уверена, что в горах есть хоть одна мобильная вышла. Брюнеточка вела себя так, словно она хозяйка в этом доме. Слишком вольно, слишком не сдержанно, слишком вызывающе. Королева волков. Я подавляла в себе желание выцарапать ей карие глазки и вытащить за волосы из особняка Локвудов. В конце концов, друзья моего парня не обязаны быть моими друзьями. И какой бы она помощи не оказала Тайлеру, здесь ей не рады.
Нам не нужно играть в кошки-мышки, в догони-поймай. Хэйли с первой моей секунды появления в доме ощутила мой запах, мой мертвецкий аромат, приправленный духами от Шанель. Мне не нужно скрывать того факта, что я носферату. Это плюс. Собственно, на этом все положительные моменты нашего знакомства заканчивались.
- Можешь помечтать. - Моя улыбка сверкает тысячей бриллиантов, я заправляю прядь за ушко и знаю о своей неотразимости. Да, сейчас захлебываюсь ревностью, но и осознание и вера в то, что Тайлер Локвуд мне не изменит не покидает меня. Он может быть плейбоем, миллионером и мистером Красавчиком. Наши отношения не дали трещину, а укрепились еще сильнее. И кто-кто, а эта девица уж точно не станет между нами. Да и я была полна надежд и решимости и почти_безоблачное развитие романа.
Водить гостью по злачным местам, показывать достопримечательности и знакомить со своими знакомыми у меня желания не было. Просто хотелось забрать Тая и пощебетать с ним или придаваться другим, более интересным развлечениям. К счастью, Хэйли тоже не хотела показывать свою персону всему миру. Об этом свидетельствовала ее поза в кресле и косые взгляды на бар. Пьянчужка?! Каждый по-разному акклиматизируется - кто-то запирается в туалете и ревет, кто-то впадает в спячку, кто-то изучает карты и сплетни. Меня не очень прельщала картина передавать через дверцу туалета салфетки и выслушивать "какой холодный и пустой город" и что "ее никто не понимает". Какой бы я не была сплетницей и любительницей подслушать, рассказывать первой-встречной девушке о своих подругах тоже не хотелось. (Каюсь, грешки были. Но там было внушение!) А Хэйли относилась к четвертому типу - ей необходимо было хлебнуть горькой. Скучает по своим козочкам и козликам?
- У тебя хоть фамилия есть, спустившаяся с гор? - делаю глубокий вдох. Я не признаю свое поражение. Иду на некоторые уступки. Может, там в лучших подружках у нее ходило Йетти и единственным способом общения, на которое способна девчонка - это плохо скрываемый сарказм? Прекрасно понимаю каково это чувствовать себя новенькой в чужом городе. После обращения для меня все было ново. Словно кто-то разбил мои розовые очки, а правила этой вселенной не выдал. Волчица забирается на барную стойку. Явно берет на "слабо". Не так я себе представляла первый день Тайлера в городе. - Моя мама шериф и она обязательно тебя выпроводит за пределы города. - Говорю серьезным голосом, - если застукает с поличным.
Обхожу барную стойку и в маленьком холодильничке достаю клубнику (планировала частную вечеринку на двоих), но раз Тайлер такая задница, то ему обломится. Ставлю на отполированную стойку еще один бокал и выжидающе смотрю на Хэйли.

[float=left][/float]Каждый из нас, кто живет на этой гребаной земле стремится к тому, что принято называть удовлетворением собственного эго. Каждый из нас, как бы яростно он того не отрицал, стремится к тому, чтобы показать себя во всей красе. При первой встрече. Это уже потом, при дальнейшем общении начинают всплывать подводные айсберги и весь лоск первой встречи сходит на нет, шелуха осыпается, блеск меркнет, обнажая в тебе самом самые потаенные и острые чувства, эмоции, поступки. Только с ходом времени ты понимаешь, что твой собеседник не всегда такой нашарпенный, что глаза голубые только благодаря линзам, что по утрам это вовсе не солнышко улыбающееся, а грозовая туча, угрожающая затопить все, что только возможно, что во время голодовки лучше быть где-нибудь подальше, а такие нежные чувства, как любовь и вовсе иногда режут по живому. Все мы рисуем картинку себя не жалея при этом красок, выбирая их очень тщательно, смакуя каждый мазок и выверяя каждое движение. Да, мы скрываем этот факт, людям вообще свойственно многое скрывать. Тогда кажется, что при таком раскладе тебя не смогут застать врасплох, что тайны смогут уберечь тебя от неудобных ситуаций в будущем, что ты то будешь тем единственным, кто опровергнет суждение, что все тайное рано или поздно становится явным. Все пытаются. И я пытаюсь. И эта блондинка напротив тоже пытается. Просто у каждого на то свои методы. Не могу сказать, верю ли я в успешный исход этой затеи, ибо знаю, что не умею быть загадочной что кисейная барышня средних веков, но все же... все же тоже не спешу раскрывать перед каждым встречным-поперечным свои слабые стороны. Да и сильные тоже. По девушке напротив невооруженным глазом видно, что ни черта она не рада знакомству и все эти слова благодарности сказаны лишь для того, чтобы поставить в своем воображаемом списке морали и нравственности очередную галочку. Будь на то ее воля и не будь Тайлер замешан во всем этом, она бы уже давно с особым усердием выцарапывала мне глаза при этом не церемонясь в движениях.
Я по-разному представляла свое прибытие в Мистик Фоллс. Я могла с первого дыхания возненавидеть этот маленький городок, наполненный до отказа всякой нечистью и сверхъестественными существами. Могла наоборот воспылать неземной любовью к этому месту, которое мне по сущности подходило практически идеально и которое поможет мне узнать больше о своей семье. Могла не испытать вообще никаких эмоций. Это потом, позже я скажу этому городку спасибо, ведь именно благодаря ему и встрече с Майклсонами в моей жизни появится смысл. Но это будет позже, а теперь я даже не задумываюсь о таких глобальных вопросах. Однако то, что мое знакомство с городом пройдет под руководством этой барби, хлопающей на меня своими большими ресницами и целенаправленно искажающей мое имя, я даже предположить не могла. В ответ лишь снисходительно усмехнулась и немного уставше отвела взгляд в пол. Волосы мокрыми прядями упали на глаза. Я никогда не сомневалась в том, что мужчины не созданы, чтобы урегулировать какие-то острые углы, поэтому даже не удивилась, когда Тайлер, стоило только нам с данной особой оказаться на одной территории, ретироваться куда-то по своим делам. Это был лучший вариант. Именно мужской, дерзкий и окончательный. Поправляю волосы и поднимаю взгляд шоколадных глаз на вампиршу. Ах да, я же не сказала - эта блондинка Керолайн была вампиршей. Ирония судьбы. Кажется, где-то в России есть даже фильм с одноименным названием, правда речь там идет не о хладных... но да ладно, что-то мы отвлеклись.
- Всегда пожалуйста, Керолайн, слащавая улыбка и намеренный акцент на правильном произношении имени. - Знаешь, живя в горах, начинаешь немного по-другому относиться к некоторым вещам..., несколько шагов в комнату и вот я уже в глубоком кресле, подогнув под себя ноги и в полной готовности поведать интереснейшую историю о том, как незабываемо жить в горах. ...но мне кажется, что здесь в городе... хм... людям не совсем интересно об этом знать. Вас беспокоят куда более насущные проблемы, закончила я на позитивно-усмешливой ноте. Скажете, что я веду себя дерзко? А разве это запрещено? Да и вообще, по-моему я сюда приехала не для того, чтобы церемонничать с вампирами. Я повела носом будто бы учуяв что-то интересное и очень яркое в аромате, однако не особо мне приятное. - Слишком душно, тебе не кажется?, задаю я вопрос прикусив нижнюю губу. - И да, можешь расслабиться, я не буду прыгать на твоего волчонка без его согласия, очередная усмешка и я обращаю свое внимание на маленький столик, на котором стоит графин с янтарной жидкостью. Приходится встать с кресла. Одним движением ополовиниваю бокал и подношу его край к губам. Стоять было как-то неуютно, а возвращаться в кресло желания не было и не найдя более подходящего решения, усаживаюсь на барную стойку. [float=right][/float]Терпкий аромат практически сразу перебивает запах вампира, что не может не радовать. И только после первого глотка, будто бы спохватившись, отнимаю бокал от губ, немного замедленно их облизываю и в пригласительном жесте протягиваю пустой бокал малышке напротив: - Составишь компанию?.. маленькая пауза, ... хотя... а тебе уже исполнилось восемнадцать, когда тебя укусили? А то еще схлопочу за распитие спиртных напитков с несовершеннолетними, внимательный взгляд из-под полуопущенных ресниц и явный вызов. Я не умела дружить, и этот факт был мне известен уже давно. Тем более дружить с теми, кто изначально настроен на войну со мной. Я не могу сказать, что эта вампирша мне неприятна, но и сказать, что мы станем лучшими подругами, как того хочет Локвуд, я тоже не могу.

Когда в жизни что-то идет не так, закономерным желанием является необходимость поговорить об этом. Первым делом - поговорить с родственниками. Для Снежки это не вариант. Отец и мать, обедневшие крестьяне, обитали в Родных землях, а после наступления Врага - неизвестно, остались ли они в живых. Сестра Белоснежки - Роза Красна в настоящее время живет черт знает где. Ранее она таскалась по неблагополучным районам Нью-Йорка, занималась распространением какой-то ерунды, помогла индейцам, примыкала к различным группировкам. В хронологической последовательности Снежка могла напутать, но суть оставалась одна: если бы она рассказала сестре о вещах, что беспокоят ее, то та, наверняка бы, предложила ей снять напряжение в питейном заведении. Возможно, Белоснежка ошибается, но почему-то ей кажется, что с этой проблемой алкоголь помочь не сможет. И не сможет только потому, что не так давно и в Фэйблтаун пришел сухой закон. А следом за ним волна недовольств и претензий. По большей мере, все они касались самой Белоснежки - она, как заместитель мэра, внесла столь сомнительную инициативу.
...если беда, а родственников нет, напрашивается другой вариант - пригласить близкого друга, объяснить ситуацию и попросить совета. Но Белоснежка была застенчивой девочкой, которая выросла в не менее застенчивую женщину, а теперь по роду своей деятельности она была вынуждена работать одна. Соответственно, принимать решения самостоятельно и нести за них ответственность.
Снежка задумчиво прикусила уголок карандаша. Странная это штука - совесть. Если раньше совесть делала все, чтобы душа успокоилась, то сейчас она явно работала наоборот. Каждое утро Бела, с усталыми от бессоных ночей глазами, пробиралась к двери кабинета, отмахиваясь при этом от пришедших, и не совсем довольных, жителей Фэйблтауна. Выслушать всех - дня не хватит, а удовлетворить их просьбы - тем более. А дабы избежать внеочередных визитов, девушка велела Бафкину держать двери закрытыми. Обезьяна, кстати говоря, всем своим видом стремилась показать недовольство. Еще бы: от сухого закона Бафкин страдал больше, чем кто-либо в городе. Не исключено, даже больше, чем Холли заработок которой целиком и полностью строился на количестве выпитого посетителями), или чем Дровосек (расположение которого прямым образом зависело от стаканчика-другого), или чем Бигби (который, на худой конец, грешил выпивкой в ее обществе) - при упоминании последнего Бела сморщила нос. Изо дня в день она закрывала глаза на поступающие жалобы и с уверенностью заявляла, что принятие такого закона - явление необходимое. Живем в Фэйблтауне, Фэйблтаун, в свою очередь, находится  в Нью-Йорке, - вопрос подчинения нормативным актам должен блокироваться еще на стадии зарождения. И никаких "но мисс Сноу!", - девушка обратила взгляд в сторону Бафкина. Малейшее отступление может повлечь подозрения. Этим Снежка рисковать не могла.
В тайне Белоснежка хотела, чтобы что-нибудь произошло. Чтобы что-нибудь привело ее в чувство. Зеркало, граммофон или даже чья-нибудь злая шутка. Что-нибудь, что смогло бы ее отвлечь, развеять ее сомнения насчет того, что правильно, а что - нет. Что-то,  что дало бы ей возможность выйти за пределы привычного хода вещей - будто люк между реальностью и чем-то неземным, откуда бы вывалилось решение всех проблем.

Эггзи – весельчак, дитя улиц, разодетый в спортивные шмотки и с бараньим упрямством игнорирующий все, что так настойчиво пытаются ему навязать. Вся эта высокосветская шелуха просто не для него, заметьте это уже хоть кто-нибудь!

Гэри – внимательный молодой человек, чьи эмоции иногда хлещут через край, который, если очень захочет, может и горы свернуть. Которому просто не повезло обрасти этой гниющей коркой, которая отрывается с огромным трудом. Но ведь отрывается, показывая настоящего парня, и это – главное.

Анвин – электронный текст на зеленоватом экране монитора; стремительно летящая вниз отметка, приближающаяся к опасной высоте; фотография, рядом с которой строка почти идеальных результатов. В конце концов, он – трепыхающееся и изрядно матерящееся изображение на видео-трансляции; фигурка, которая знает цену словам. А в Kingsman знают цену таким «фигуркам», отбирая только лучшие, а бракованные, как этого надменного упыря Чарли, отправляя домой. Эггзи не смог сдержать порыва какого-то искреннего хохота, когда наблюдал за тем, как этот хорек с треском провалился, а где-то в глубине души затаился росточек страха за то, что и он сплохует, подведет Галахада, который сейчас как-то неодобрительно взглянул, и это действительно заставило парня заткнуться. Ну, типа, манеры - лицо мужчины и все такое. А своим ржачем Анвин ну никак не повышает свой статус в глазах других, которые, впрочем, слишком тактичны, чтобы прокомментировать это вслух. И пора бы всем уже признаться, что Хескет достал не только его самого.

* * *

Юноша уже почти свыкся с тем, что в костюме кандидата и с прилизанными волосами он похож на какого-то заключенного-ботаника, что ботинки «говнодавы», пускай и по-кингсменовски вычурные, очень сложно испачкать (Анвин старался), что старикашка в магазине, видать, всегда улыбается, и что Ричард – не самый позитивный собеседник. Зато, мерлиновская сошка был надежным напарником, в чем Эггзи уже успел убедиться, хотя и «выбирал» тогда наугад. Всего-то надо было прочитать описание и выразить свое «Я хочу работать с этим чуваком», что Анвин и сделал. Правда, он надеялся на какого-нибудь развеселого задрота, которому, быть может, удастся таки заставить парня начать просмотр Star Trek, а не на любителя тыкать ему в нос своим «Я тут поболее тебя нахожусь, так что имей совесть и слушайся, если хочешь стать Ланселотом. Или помоги мне, потому что я хочу остаться здесь насовсем». Что там? А, да, кажется, Милтон позавчера обмолвился, что он здесь тоже, вроде как, не полноправный агент, хотя и носится с поручениями Мерлина. И кружки ему бьет, потому что именно с этой новостью ДжейБи встречает его сегодня, и, по правде говоря, это не может не вызвать гадкой ухмылочки, потому что справедливость, по мнению парня, наконец восторжествовала. За случай с парашютом как минимум. К слову, напарник тоже был при всем параде, что немного удивило почти-что-Ланселота.
Выслушав краткий, но довольно эмоциональный рассказ - этому парню бы в театр или кино податься, а не в подмастерье к гению IT в сверхсекретной шпионской организации, - Гэри сопит и бросает взгляд на неприметную дверь, ведущую в кабинет того-кто-снисходил-до-них-всего-один-раз.
- А мы что, к старику вместе идем?
Его уведомили, что свое последнее испытание Эггзи проведет ни с кем-то, а с самим Артуром – довольно неплохим стариком, как ему показалось. Но никто не говорил, что ко всему этому еще и Ричарда приплели. Зачем и почему – вот главные вопросы, хотя рекрут не особо удивиться, если все это время этот парень просто наблюдал за ним, чтобы сегодня, так сказать, «сдать отчет». Ну, Гэри ведь старался изо всех сил, так что ничего такого прозвучать не должно, на что он очень надеется.  Впрочем, была не была, верно?
- Войдите, - слышится после негромкого стука Эггзи и парень, через плечо оглянувшись на подошедшего ближе Милтона, тянет ручку двери на себя.

А давай с тобою скинем этот запрет
Виноватых и безвинных среди нас нет
Хочешь я тебе открою главный секрет,или не хочешь?

Так бывает всегда. Человек падает, обрастает опытом и шишками, ранами и шрамами, воспоминаниями и потерями. Душа покрывается мозаикой трещин там, где больно. Чернеет, где ее касается холодная рука смерти. Покрывается яркими звездами в моменты забвения и радости. И заживает под бальзамом из любви, дружбы и доверия.
Эллисон Арджент - дочь оружейного барона. Элли  - потерянная девочка, отправившая на поиски обидчика матери. Арджент - лучница. Гримм, ступивший на тропу войны. И не допускающий, что бы кто-то преградил дорогу.
Темной птицей боль пытается вырваться из груди. Девушка морщится, пальцами крепко цепляется в подушками, ногтями прорывая нежную шелковую ткань. Кончики пальцев касаются холодной набивки. Так же она себя чувствует - потрошеной, с оголенными нервами. Делает глубокий вдох, вызывая в уме ассоциативный ряд. Розы, ромашки, ложки. Она прочитала в одной из медицинских статей, что данный метод научно доказан и часто используется психотерапевтами и врачами, у которых под руками не оказалось сильного анальгетика. Он не снимает боль. Рана продолжает пульсировать. Но если сосредоточиться на других вещах, то боль и манипуляции, производимые врачом ( в данном случае недоврачом, копом), отходят на второй план. Наверняка, эту статью опубликовал один из англичан. Потому что она не работала! Перед глазами не стояли поля алых роз или целая армия оловянных ложек, отправляющихся в поход. Там была лишь ночь, зловонное дыхание зверя и его почти победоносное рычание. Арджент отбрасывает эту идею, как старые вещи из чердака. Не прошло и пары минут, как любопытство Бёрхардта взяло верх над приличием. Наверное, поменяйся они местами, брюнетка тоже желала б знать предысторию. Но Эллисон упряма, как тысяча слонов. Так же она понимает, что Ник с легкость после "операции" может выпустить на решетчатую свободу, сообщив своим друзьям-копам об инциденте с ней. Она не прочь отдохнуть, но терять день не хотелось еще больше.
- Ник, большое спасибо, что латаешь меня и что не отвез в полицию, и что помог убежать потрошителю.- Лучница закатывает глаза, легкая улыбка касается ее губ. - Я правда, это ценю. Сейчас, ты - единственный, кого я знаю в этом городе. Но это не делает нас близкими людьми.. И потом, такие истории на трезвую голову не рассказывают. - Пропускает мимо ушей фразу про поправку. Портленд - красивый город, полный достопримечательностей и холодного морского воздуха, различных существ и ярких событий. Город моряков, с богатой историей, где в пять утра на прилавках можно купить самую дешевую и самую свежую рыбу. Где воздух свеж и чист. Он пропитан солью и надеждами. Но это не то место, где Арджент предпочла остановиться на неделю и дольше. Тем более в компании почти незнакомого мужчины, который уже видел ее почти_голой. И в доме, где живет его невеста. Как та рыжая женщина отреагирует на гостью? Эллисон непроизвольно сравнивает незнакомку со своей лучшей подругой и напоминает себе, что необходимо позвонить Лидии. И отцу. Наверняка волнуются и строят самые мрачные догадки. Звонки родным стали короче и все реже. Потому что они просили вернуться. Они задевали тот осколок в сердце и после каждого слова, произнесенного в трубке, становилось еще больнее и еще тяжелее. Поэтому она ограничивалась короткими сообщениями, откровенно игнорировала или сбрасывала звонки Лидии, Скотта.
Девушку нервировал факт отсутствия любимого арбалета, поднимать тему больше не была намерена. В случае чего, она умеет обороняться подручными средствами. Не фарфоровая. - Кто эта девушка на фотографиях? Твоя невеста? Ай, аккуратнее! - Воскликнула та, которая дала себе обещание пару минут, что стерпит эту медлительную пытку как солдат, как ее мать. Как ни странно, эта секундная вспышка боли прояснила ее разум. В голове вдруг все вещи стали по полочкам, был составлен новый план. Арджент не останавливалась в гостиницах, надеясь не задерживаться в Портленде дольше, чем на одну ночь. Машина припаркована где-то в городе, на одной из улиц с красочным названием. Что-то на "иц" или "иб". Рядом с красным магазинчиком. В темное время суток в совершенно незнакомом городе без карты она плохо ориентировалась. Да и за дверью охотницу не поджидал ночной кошмар для продолжения схватки. Ей нужна передышка, зализать раны. Девушка закрывает глаза, заранее сожалея о своем решении. - Хорошо. Раз мне предстоит провести ночь в твоей пятизвездочной башне, я предлагаю бартер - я рассказываю, что меня связывает с тем потрошителем, а ты поведаешь мне историю о рыжей девушке и о том, как один коп стал гриммом. Люблю сказки на ночь. - Эллисон поворачивает голову, критически смотрит на работу Ника. Расслабляется, насколько возможно для потомственного охотника и гримма. - А еще я хочу есть. Жутко и дико. Какое коронное блюдо Ника Бёрхардта? Только не говори, глазунья!

-Апалапучиа.
- Какое восхитительное слово!
Эми Понд действительно ожидала увидеть что-то потрясающее, что-то великолепное, но Вы же знаете, как это бывает? Снова что-то пошло не так и вместо того, чтобы наслаждаться прекрасными, как обещал Доктор, пейзажами Апалапучии, Амелия была вынуждена прятаться от рукоботов и молиться, чтобы Доктор и Рори поскорее пришли за ней.
А как безобидно все начиналось: Доктор привез их на эту планету, заявив, что она вторая в списке из десяти рекомендуемых для посещения туристам. Эми убежала в ТАРДИС, решив, что раз они увидят величественные горы, завораживающие закаты и прочие потрясающие пейзажи, то ей нужен ее мобильный телефон, в котором есть камера, а когда вышла, то ни Доктора, ни Рори она не увидела.
-Как мне попасть внутрь?
-Просто нажми кнопку.
И черт бы побрал тот момент, когда она выбрала ту, на которой был изображен красный водопад. Выбери она «зеленый якорь», то сейчас вместе с Рори и Доктором она, возможно, наблюдала бы те замечательные закаты, шпили домов, парящие серебряные колоннады, которые так обещал показать им повелитель времени. Но вместо этого она вынуждена прятаться у временных двигателей и считать секунды до, как Эми надеялась, спасения.
Она еще не знает, что проведет в этом месте больше тридцати шести лет, она не знает, что только спустя столь длинный срок она снова увидит мужа. Эта Эми понятия не имеет, что ее жизнь превратится в ад, что ей нужно будет ежедневно сражаться с рукоботами, пытаясь выжить. Амелия даже не догадывается, что очень скоро она потеряет надежду, а еще позже она возненавидит Доктора. Пожалуй, надежду она потеряет тогда, когда сотрет надпись, сделанную помадой и гласящую, что она ждет Доктора. А возненавидит… Это она поймет лишь тогда, когда тридцать шесть лет спустя услышит голос повелителя времени через громкоговоритель на очках. Но она еще верит, что скоро за ней придут, что вот-вот раздастся этот шум ТАРДИС, дающий всем надежду. И надпись, которая все еще есть на двери, тому подтверждение.
А ведь знаете, Апалапучия действительно очень красивая планета. Например, сад – он…прекрасен: ровненький зеленый луг, вдоль которого посажены очаровательные цветы, огромные кусты, верхушки которых выстрижены в причудливые узоры, а дальше простираются величественные горы… Пожалуй, тут действительно можно провести всю жизнь, наслаждаясь великолепными пейзажами этой чудесной планеты. А еще тут есть аквариум, кинотеатр и множество других великолепных мест.
Вот только Амелия Понд не ходит по вратам и не гуляет по зонам развлечений, она прячется все в той же комнате, на двери которой она оставила послание Доктору  и горько плачет. Сознание нашептывает ей, что Доктор не придет за ней, что они ее бросили, и она останется здесь навсегда, но сердце отрицает и продолжает упрямо верить. В конце концов, сколько раз он спасал их жизни, когда, как казалось бы, не было никаких надежд? Сколько раз он появлялся в самый последний момент и спасал?
А еще она боится. Боится того, чего не знает, боится будущего.  Боится не справится и пасть духом. Но больше всего она боится потерять надежду. Вера, надежда, любовь – то, что всегда позволяет нам выживать, но если потерять хоть что-либо из этого,  то можно погибнуть. Амелия всегда, даже спустя тридцать шесть лет будет любить Рори, но она перестанет верить в Доктора и потеряет надежду…
- Так, все! Соберись, Эми! – приказывает самой себе девушка. – Как говорится, слезами горю не поможешь. Что сказал бы Доктор в такой ситуации?
-Он сказал бы, что ты – Понд, и ты справишься с любыми проблемами. Ты смогла вернуть Рори, маму, папу, Доктора…  – ответила она самой же себе. – Ты ждала Доктора целых четырнадцать лет! Что тебе стоит подождать несколько минут?
И она будет ждать столько, сколько сможет. Но Эми даже не догадывается, что эти несколько минут окажутся очень и очень длинными.

Ох, ну да. Только в это влипнуть мне еще и не хватало. Всегда мечтала поучаствовать в побеге от копов, по лесной, густонаселенной листвой местности, да еще на каблуках. Не самых высоких, те меня Тоби заставил снять еще в самом начале. И все же, достаточно высоких для того, чтобы проклинать сейчас всех и вся - от собственной, оказавшейся не к месту гламурности, до производителей шпилек всех мастей. Даже при условии, что последние были совсем не виноваты и контракта на использование их обуви в криминальных гонках, подписывать меня не заставляли. Но когда все плохо, не очень думаешь о том, что на самом деле виновато и в какой момент все пошло абсолютно не так. В такие моменты, как сейчас, весь мир хочется послать куда подальше, не особенно разбираясь, на ком вина больше лежит во всех твоих бедах.
И все же, хорошо, что послушала этого заносчивого Маршалла и свои лабутены все же сняла, сменив на низкий и удобный каблучок. По-крайней мере, как мне казалось, когда я сидела  в машине и не предполагала, что придется бежать сквозь лесные заросли, расцарапывая руки, ноги, и с трудом сохраняя невредимыми свои глаза. 
[float=left][/float]
Ненавижу тот день, когда приехала на эту выставку, да еще заговорила с Тоби Маршаллом. Мне кажется, неприятности начались уже с того момента, а все, что было после - лишь последствия моей глупости.
Впрочем, нет. Задание как раз-таки выполнила и машина была шикарной. Да и тот, кто сделал ее внешний вид столь презентабельным, вполне мог быть нормальным молодым человеком, как мне иногда казалось, но вот того, что теперь я разыскивалась полицией, оценить было трудно. "Та самая блондинка с Тоби Маршаллом". Не слишком лестное определение, но хотя бы имя мое пока не поймали, не запятнано. Вернее, не "пока", а надеюсь, что таковым оно и останется. Чистым и незагрязненным. В отличии от моей одежды, в которой к приличному обществу я уже сунуться не рискнула бы.
Это Тоби наверное привычно все такое. Удирать от копов, жить на адреналине, делать все, что только хочется, а затем плевать на последствия. Круто конечно, нечего сказать, но я к такому, по-большей части, все же не привыкла. Не потому, что была изнеженной барышней, не способной совершить что - то более смелого, чем на 20-ти сантиметровой шпильке подниматься по винтовой лестнице с дырочками, нет конечно. А потому скорее, что ... не знаю . . . необходимости никакой не было? 
Да и с чего бы мне быть особенно натренированной в подобных пробежках? Закон не нарушала каждый день, налоги платила исправно, каждый шаг свой продумывала. Ну да, и в моей биографии темные пятна были, но как минимум, не в последние два года. А теперь, вот уже сутки, как жизнь играет буквально новыми красками. Не без примеси адреналина, надо сказать.
Не понимаю, зачем вообще было нужно внимание всех копов к себе привлекать, злить их, а затем удирать?  Не проще было изначально не связываться и решить все дело как-то мирно? Да деньгами хотя бы, я бы заплатила. Ну так нет же. Зачем нам делать как нормальным людям и стараться не оказываться в обезьяннике? Скучно слишком, правда, Тоби Маршалл?
Бросаю хмурый взгляд на своего вынужденного спутника. Вслух ничего не говорю, но думаю, о моих не самых лестных мыслях в какие - то моменты, он не может не догадываться. И вряд ли в них сомневается, когда я цепляюсь футболкой за ветку, еще и бок мой успевшую расцарапать, и громко чертыхаюсь. Впрочем, громкость убавляю почти тут же, вспоминая о том, что не на прогулке находимся. Просто прекрасно. Лучший день в моей жизни и надеюсь, что последний НАСТОЛЬКО прекрасный.
[float=right][/float]
- Куда мы вообще идем? У меня создалось впечатление, что Маршалл знает, куда мы направляемся. Шел по-крайней мере, он достаточно уверено, словно по навигатору, хотя  в руках не было ничего. И если для него тут были какие - то особенные ориентиры, то я их тут точно не видела. Все деревья одинаковые и каждое похоже на соседнего. Ну, веточки, цветочки, грибочки. Красивые пейзажи, но если здесь гулять и воздухом не загазованным дышать, а не думать о том, что где-то "на хвосте" за тобой могут плестись копы.
- Эй, Маршалл. Если уж мне приходится тащиться с тобой, то может быть, хотя бы планами своими поделишься? Меня раздражает эта "недозагадочность". Мог бы и сказать уж, во-первых, для начала, зачем копов разозлил и заставил за нами мчаться, а во-вторых, куда мы сейчас направляемся. Где-то там, по договоренности, будут его дружки? Или мы так, наобум переставляем ножки и "куда глаза глядят", как говорится? Хотелось бы хоть какой-нибудь определенности. Ну минимальной хотя бы.
А еще, отношения у нас с самого начала не заладились. Я не люблю, когда меня считают тупой блондинкой, не способной сложить два и восемь, а он, судя по всему..да, индивидуалист, который совершенно определенно, недолюбливает таких блондинок. И уже заранее, определив меня лишь по шмоткам, сам для себя решил, что я - обуза, не способная не то что помочь, но и не создать проблем. Не удивлюсь, если и в том, что мы сейчас тащимся по какому-то лесу, тоже я окажусь виновата. "Женщина на борту не к добру", все дела. Или как там звучит пословица, если переиначить ее на современный лад.
- Если они у тебя конечно, хоть какие-нибудь есть. Добавляю язвительно - ворчливо, даже не стараясь скрыть своего скептицизма по отношению к некоторым тут, в этом лесу. И уж естественно, речь не обо мне. В конце концов, не я сумела разозлить полицию Сан-Франциско, не я нахожусь на досрочном освобождении, не мне запрещено покидать город и не я неспособна вести себя вежливо с копами. Да, тот мужик с усами сразу довольно нагло себя вел, прикрываясь значком, но это же вовсе не повод был поддаваться на провокацию. Можно было и вежливо себя вполне повести, поулыбаться, да дальше поехать. Так нет же, зачем бы нам? А как же адреналин? А как же страстное, судя по всему, желание оказаться в обезьяннике?
Мне это определенно не нравится. Хотя бы потому, что  еще с утра я не предполагала, что придется спотыкаться о скрытые под листвой пеньки, тащиться куда-то с расцарапанными руками и уворачиваться от веток, которые после того, как их Маршалл отгибает, так и норовят выбить мне глаз. Нет, серьезно. Он специально? Решил сделать меня инвалидом прямо тут и оставить?
Уверена, что от меня сейчас ожидается нытье. Стандартное такое женское, когда просьба понести на ручках буквально сквозит из каждой буквы. И конечно, Маршалл с наглой улыбочкой меня осадил бы тем, что в принципе с собой брать не собирался, не говоря уж о том, чтобы хотя бы иногда включать в себе джентельмена, но не дождется. Я может и устала, и замучилась, и вообще уже света белого впереди не видела, но ничего такого, что предполагается, я должна заявлять, Тоби от меня не услышит. 
Я не буду хныкать, плакать, страдать и ныть. Максимум - ворчать и не скрывать своего сарказма по отношению к некоторым личностям. Ну так это задолго до трудностей еще было. И тут дело совсем не в окружающей обстановке было. Так что, еще раз, совершенно точно и определенно - О-Б-О-Й-Д-Е-Т-С-Я.
Самое мое главное желание сейчас - снять эти чертовы каблуки и швырнуть их куда - нибудь подальше или в чей - нибудь широкий лоб. Несмотря на все удобство, когда вышагиваешь в них по твердому асфальту, они ничуть не радуют, когда приходится через огромные бревна перепрыгивать и порой поскальзываться на излишне гладкой траве. Останавливает лишь то, что голыми ногами эта прогулка вряд ли станет приятнее. По-крайней мере, первый же осколок, что я заметила под своими ногами, убедил меня в этом.
Люди - свиньи. Вот вроде бы чаща, тащимся уже неизвестно сколько, да еще в скором режиме, так нет же, все равно можно  увидеть эти..следы высшего звена эволюции, как считает только это само звено. И нет,я  ничуть не унижаю этот вид, к которому отношусь и сама, но все же, мы все друг другу рознь. И вот тех, кто как глупый варвар, загрязняет леса, я никогда не любила. Впрочем, сейчас не об этом, а о насущном. Где мы все же?
[float=left][/float]
- Я не понимаю, тебе трудно ответить? Ну конечно же, я возмущена. Да и кто бы не был, этим целенаправленным игнором в мою сторону? Предположить, что Маршалл меня не слышит сейчас, когда мы здесь только вдвоем, в абсолютной тишине, прерываемой лишь хрустом веток, очень трудно. Это слух надо иметь как у старого дикообраза, не вылезающего последние десять лет из норы. И на него Тоби ни черта, кроме характера, похож не был. Так что, мало ему было моих страданий и ссадин, нужно было еще и так довести, судя по всему.
- Слушай, Винтик*. Не зли меня, пока мы в лесу вдвоем и нет свидетелей. Естественно, я его даже не ударю. Я вообще любые проблемы старалась решать вовсе не силовыми методами. И все же, он меня раздражает. Ну серьезно, это даже не по взрослому. Здоровый вроде бы парень, так нет же. Нельзя вести себя нормально? Судя по всему - нет.

*Винтик - персонаж-механик из книг про Незнайку.

Всенепременно, когда кто-то появляется на острове, об этом сразу становится известно. Это не становится внезапностью или неожиданностью, нет, это событие, которому мальчишки лишний раз готовы порадоваться. Добровольцев посетить Неверленд не так уж и много. Лишь самые отчаянные решаются на такой шаг, которым здесь действительно что-то нужно. Все остальные… они мечтают только о том, как бы отсюда выбраться. Это нормально для людей – постоянно хотеть того, чего они не могут получить. Сначала это избавление от всех проблем, а потом – совершенно глупое желание к ним вернуться.
Они все сидели у костра, и Пэн планомерно натачивал стрелы, погруженный в свои мысли, когда на острове объявился посторонний. Ему не нужно было даже вставать с места, чтобы узнать это, он просто чувствовал. К тому же, кроме него здесь обитает Тень, весьма любопытное создание, которое обязательно захочет лично убедиться в том, что это за визитер. Это был первый встречающий. Тень незаметно и бесшумно пролетела между деревьев, покружила в отдалении и, так ничего и не сказав, снова исчезла. Питер улыбнулся и вернул свое внимание древку стрелы в его руке. Торопиться некуда, у них есть все время, какое они только пожелают, так что можно дать гостье возможность осмотреться.
Единственный, кто заметил перемещение Тени – Феликс. Он всегда все замечал, да и понимал больше, чем кто-либо, но молчал. Это его особая отличительность. Он мог болтать сколько угодно, но о главном говорил мало, редко и по существу. Хороший у него характер, преданный. И, конечно же, Питер замечает, как тот пристально на него смотрит, ожидая, что скажет их главный на это. Ведь что-то определенно происходит на острове, и он это знает. Не потому, что так же чувствует его, а потому, что давно знаком с Пэном, и эта едва заметная улыбка точно не с проста.
- Феликс, сходите с мальчишками в темную лощину. Нужно встретить гостей, как подобает, - Питер подул на древко, избавляясь от стружки, и улыбнулся. Феликс тоже улыбался. Еще бы, для мальчишек каждый такой визит – это праздник и лишнее развлечение. Они радостно заулюлюкали и быстро разобрали свое оружие – кто дубинки, кто стрелы и луки. В предвкушении, они быстро скрылись в нужном направлении, и совсем скоро гостья оказалась окружена, сама того еще не подозревая. Мальчишки провели здесь слишком много времени, и выучили практически каждое дерево. Они умели подкрадываться бесшумно и действовать быстро. Еще бы, это же их дом, и их территория. Они чувствовали себя здесь хозяевами. Нужно было очень сильно постараться и иметь острый слух, как у собаки, чтобы услышать скрип натягивающейся тетивы. Первая стрела была выпущена и просвистела совсем рядом с гостьей. Не благодаря быстрой реакции последней, у мальчишек пока не было в планах убивать ее, они просто игрались. Следом последовала вторая стрела, третья, они летели с разных сторон, но так и не попадали по цели. То там, то тут начали раздаваться победные крики и призывы пленить гипотетического врага. Мальчишки перебегали из одного укрытия в другое и не показывались ровно до тех пор, пока не заставили гостью отступить до самой скалы. Феликс вышел из укрытия первым и наигранно, как в театре, сделал поклон, разведя руки в стороны. Выглядело это действительно комично, особенно, учитывая, что в одной его руке была увесистая дубинка.
- Добро пожаловать в Неверленд. Страну, из которой не возвращаются, - мальчишки поддержали его приветствие радостными возгласами и тоже начали показываться один за другим, окружая незнакомку. – Вы звали хозяев? Что же, мы здесь. И, спешу сообщить, теперь вы у нас в плену.

Вы можете не верить в магию, в вампиров, в богов или в единого Бога, но каждый из вас хоть раз в жизни прибегал к помощи оберегов, амулетов. Многие из вас не снимая носят подвески, которые, как вам кажется, приносят вам удачу. Кто-то может быть носит в кошельке первую заработанную монетку или еще какую-то памятную мелочь, которая для другого человека вообще дешевая безделушка. Для вас же она бесценна. Или же вы купили памятный сувенир, например, египетский картуж, и верите, что он будет защищать вас от злых духов, также как, например, и купленный в Мексике ловец снов. Или самая распространенная по миру кроличья лапка, которая по преданиям приносит удачу. Вот это, кстати, чистой воды бред. Даже не представляю, кто мог выдумать подобную чушь. Точно вам могу сказать, Тюхе не имеет к этому никакого отношения. И вообще, это зверство. А с остальной частью кролика вы потом что делать собираетесь? И почему именно лапка? А не ухо? Или хвост? В общем, мы на самом деле до сих пор из-за этого смеемся. Мне остается лишь радоваться, что символом победы до сих пор считается и довольно долгое время будет считаться лавровый венок. Согласитесь, это довольно безобидно.
Как правило, все ваши приметы, талисманы, амулеты — всего лишь предрассудки и заблуждения, суеверные глупости, но вы верите, и они действительно вам помогают. Кому, как не богу понять, на что способна человеческая вера. Вы питаете нас. Мы не можем существовать без вас.
И только представьте на минутку, что существуют такой силы артефакты, которые в состоянии сделать бездомного и уже совсем отчаявшегося — самым богатым человеком на земле, и ему для этого не придется долго и упорно трудиться, или придать храбрости и уверенности тому, кто раньше боялся собственной тени. Бред и сказки, скажете вы. Но пора бы вам запомнить. В этом сумасшедшем мире все старые и совершенно неправдоподобные сказки очень часто оказываются чистейшей правдой.
Например, вот эта парочка, прогуливающаяся по полупустынной улице Берлина и устроившаяся в одном из уютных кафе, где подают самый ароматный в мире кофе и самые сладкие пирожные. Внешне они не отличались от других, таких же парочек, решивших прогуляться этим чудесным январским вечером. Миловидная высокая блондинка и брюнет, чьи черты лица были схожи с ее. Они выбирают дальний от входа столик, оба устраиваются так, чтобы видеть вход в кафе и всех посетителей. Им приносят меню, но они делают заказ, не глядя. Оба не в первый раз приходят в это место.
Рассказывай, что тебе удалось узнать, — нетерпеливо спрашивает женщина, как только перед ними ставят две чашки с крепким кофе и поднос с ассорти из пирожных, и официант оставляет их одних. Она понижает голос и подается вперед. — Он действительно завладел Копьем, и вот-вот обнаружит, где находится Ковчег? — они действовали наугад. Существовала малейшая возможность того, что все победы немецкой армии связаны с тем, что она хорошо вооружена, а солдаты лучше всех организованы и натренированы. В противном случае, как и в случае их провала, мало не покажется даже им. Услышав их разговор со стороны, вы могли бы решить, что перед вами два археолога или мистика, одержимые поисками ответов на извечные вопросы.
Но это не простые смертные, как может показаться на первый взгляд. Перед вами два бога — Кратос и Ника, брат и сестра, которые провалили, возложенную на их плечи миссию, они должны были убедиться, что такие мощные и действительно могущественные артефакты никогда не попадут не в те руки. Для них вообще не существовали "те" руки. Смертные не могли совладать с такой властью и даже самые светлые души в итоге становились рабами Копья. Им было мало, все время мало.
Поначалу, я искреннее надеялась, что Копье навсегда утеряно и уничтожено по незнанию, а пусть к Ковчегу обнаружить невозможно. Слишком много загадок, слишком много препятствий — никому не хватит терпения и сил. Но если у него действительно уже есть Копье, он в конечном итоге обнаружит и Ковчег. И тогда весь мир покорится перед ним.
Этого боги допустить не могли. В настоящий момент мы пытались собрать по всему свету утерянные ранее артефакты. Самые могущественные. И переправить их в безопасное место, где до них не доберется уже ни один смертный. Когда Зевс узнал, кто именно потерял Копье, его приказ был ясен. Любой ценой вернуть.
И что самое обидное, наши силы обернулись теперь против нас. Мы проиграли бы, если бы выступили против него в открытую.

Феникс.
Всепоглощающий, все сжигающий на своем пути Огонь. Вселенская сила. Помраченный рассудок. Одержимость. Сумеречное сознание. Называйте это как хотите, Яна же чувствовала себя опустошенной, разбитой, испорченной. А это говорило о многом, ведь Распутину нельзя отнести к тем людям, которых легко выбить из колеи. Она считала себя бездушной. Последний осколок ее души обитал в мече. Пока меч был при ней, она могла справиться со всем миром.
В последнее время с ней что-то происходило, и она пока не знала, хорошие изменения ее ждут или плохие. Но она менялась. Менялась ее магия, менялось и Лимбо. И последнее беспокоило Распутину больше всего. Она знала, что ее силы напрямую зависят от демонического измерения. Она потеряет все, если разрушит то, что ненавидит всей душой. Тем, что осталось от души.

Китти, срочно, пойдем со мной! - за считанные минуты, да что там, буквально секунды, Яна появилась в центре комнаты Китти в школе Ксавьера из своего диска телепортации, схватила растерявшуюся, а оттого не успевшую фазировать, Призрачную Кошку, и они исчезли, оставив в качестве напоминания о себе лишь слабый треск в воздухе, запах озона и легкий дымок.
Свидетели данного происшествия могли бы поднять панику, ведь всем известно, что Ульяну разыскивают Мстители за произошедшую с Фениксом историю, они все еще не могу забыть, как она заточила их всех в Лимбо. Чего греха таить, это было приятно. Яне нравилось быть всесильной, но она дорого за это заплатила. И никому такого не пожелает. Великая сила влечет за собой великую ответственность. И если сначала все было хорошо, мир преображался на глазах, то очень скоро они уже не смогли удерживать Феникса, не вынесли его пагубного влияния. Один за другим они сдавались, а Феникс бросал их, как старую и уже ненужную одежду. Сдавал в утиль, как устаревшие изобретения.
Но он освобождал их, тем временем стремясь полностью захватить Скотта. И Саммерс проиграл эту битву.
И сейчас сидит в тюрьме, отбывая заслуженное наказание.
Но сегодня, Ульяна не хочет думать о Циклопе. В конце концов, они с Эриком могли вытащить его в любой момент. Скотту стоило лишь попросить, но Саммерс не сопротивлялся аресту. Чувство вины убивало его. Чарльз был дорог всем, но никто не будет отрицать, что именно Циклоп всегда был его самым любимым учеником, самым первым Человеком-Икс. На него возлагали большие надежды. И сейчас весь мир, кроме нескольких человек его ненавидит.

Как только они вышли из диска, их едва не снес сильный порыв ветра. Яна привыкла уже, но подругу на всякий случай придержала за рукав. Лишь бы та не фазировала.
Хотя, Яна всегда успеет ее спасти. Два диска, и Прайд упадет на груду матрасов в ближайшем торговом центре.
Хм, а что, может быть весело...
Катя, мне нужна твоя помощь, - Яна перенесла их на верхушку моста Золотые ворота в Сан-Франциско. Ей нравилось подолгу сидеть здесь, избавляться от груза мыслей, продуваемой со всех сторон ветрами. Петр бы обязательно начал бы ворчать, что она так простудится и заболеет. Милый, наивный Петр. Ульяна закалена в морозах Лимбо, она сомневалась, что вообще подвержена теперь человеческим вирусам и болезням. - Я... я больше не могу... - такой Ульяну видели только двое человек - Прайд и ее брат, Колосс. И она могла позволить себе такую слабость только с этими двумя. Лишь подруга и брат поддерживали в Яне человечность. Сейчас этот список слегка расширен, но хватит пальцев одной руки, чтобы пересчитать этих людей.