Выбран игрок месяца (январь)

Celine Van De Verde
Помощник главного администратора "Celebrity Equinox"
• Эти… эти люди. Только и могут делать, что ныть, только и могут, что решать свои личные проблемы, а когда дело доходит до помощи, то вдруг резко разводят руками и спрашивают «а почему я?». Да не почему, просто потому, что так надо.
• Вообще жизнь странная штука. Окружающие только и делают, что тратят ее.
• - Джин, стой! Это неправильно! – Селин подбежала к дерущимся в попытке схватить певицу за запястье руки, которую та вновь с размаху опустила на лицо своей соперницы. – Вы что творите. Насилие не приносит покоя душе – лишь физическое удовлетворение!
<...> Сказать, что происходящее было стремительным, это ничего не сказать. Не успела Селин опомниться как тут же получила неслабый толчок в грудь от Джин и полетела на песок, приземляясь угадайте на какую руку? Вообще боль и злость делают удивительные вещи. Они разительно меняют человека, заставляя его взглянуть на все происходящее абсолютно по новому. В какой-то момент из Ван-Де-Верде вылетели все ее проповеди про мир во всем мире оставляя только саркастично-язвительную сволочь, которая сидит в каждом.
- Отпусти ее, Джон. – Селин подождала, когда руки моряка расцепятся, лишь только для того, что бы хорошенько замахнуться и ударить Джин правой, целой рукой, по щеке. – За то что ударила меня! Насилие не выход, но, как я уже говорила, оно приносит удовлетворение…
• - Я всегда была потеряна в том мире, что так привычен для остальных. Он такой шумный… мне всегда было страшно, вечно приходилось держать себя в руках, говорить только то, что от тебя хотят услышать. – Селин вздохнула, продолжая вглядываться в звездное небо, словно ожидая, что звезды посыпятся вниз блестящей пыльцой. – А здесь… здесь я чувствую себя на своем месте. полезной, способной сделать действительно что-то. Многие зовут это домом… не знаю.
• – Какая ночь, все ищут утешения друг в друге, в надежде заменить всю боль на мимолетное прикосновенье… ммм, похоже на поэму. Кто знает, не одумайся я когда-то, возможно стала бы поэтом, писала бы всякую лабуду, которую бы печатали в глянцевых обложках, и которую бы выставляли на витрины и всякая подобная чушь. Да… жизнь довольно смешная и неординарная штука…
- А ты? – голос прозвучал неожиданно резко, контрастом к воодушевленному тону Селин. – Ты хочешь этого? Хочешь «заменить свою боль на мимолетное прикосновение»?
- Так, стоп – ты серьезно? – Она с сомнением взглянула на Джона...
(с) Celine Van De Verde, 2012.
Копирование и воспроизведение текста запрещено.
Победитель конкурса "Внезапно"

Radoslav Kiskinov
Наемный убийца, сербская скотина, бизнес-консультант
Внезапно он резко открыл глаза и сел на кровати, как робот, в котором была заложена программа просыпаться в определенное время и делать запланированные вещи. Из окна были видны ветки деревьев уже без листьев на них, в комнате очень тихо, только завывания ветра доносятся снаружи. Было холодно. Больше от осознания того, что так должно быть на улице, судя по всему - поздняя осень.
Радослав осмотрел небольшое пространство вокруг себя. Это комната в дешевом мотеле, на стенах светлые обои, темный пол в царапинах, двуспальная кровать, прикроватная тумба, на которой нет ничего, кроме наручных часов, обручального кольца и блокнота, небольшого черного блокнота с ручкой рядом.
Серб выбрался из-под скомканного одеяла, постель была расстелена таким образом, чтобы оставалось место возле мужчины, которое было тщательно огорожено вторым одеялом, свернутым валиком и выложенным по краю кровати от холода и, возможно, риска свалиться на пол. Эту привычку Слав сейчас не мог объяснить, как и обручальное кольцо на тумбе. Вот уже четыре года каждый раз, ложась спать, он проделывал одно и то же и каждое утро забывал об этом, если не видел визуального пояснения.
Рука потянулась к блокноту, он был исписан, почти весь. Это не было похоже на затертый ежедневник, который используешь каждый день. Судя по всему, текст постоянно переписывался. Почему именно так? Почему не напечатать его? Слав понял причину сразу после того, как открыл первую страницу. Текст был написан его почерком, это он помнил, как и свою национальность, род деятельности, настоящее имя, все, что связано с работой, и все, что произошло до событий пятилетней давности – до острова.
Сейчас ноябрь 2016 года, 6 утра, он в Нью-Йорке, он женат и только что закончил очередное дело. Дела всегда заканчивались чьей-то смертью. Блокнот обновлялся каждые несколько месяцев, предыдущий уничтожался. Было даже две причины тому, что текст написан от руки. Радослав использовал почерк как своеобразный якорь к воспоминаниям и к тому, что оставлял в этом блокноте на ночь, иногда на целые недели и даже месяцы, чтобы действовать как робот, сам выбирал забыть на время - отключиться. Он словно передавал свои воспоминания бумаге, иначе они не давали спать, есть, жить дальше. Лица, голоса, крики, тела – все это сейчас вспышками возникало в голове... мужчина захлопнул блокнот, закрыл глаза на пару секунд, чтобы обрубить поток информации, которую сдерживал в подсознании.
Веки поднялись, дневной свет заставил зрачки сузиться. Он положил ладонь на место, огороженное одеялом, холодные простыни заставили подняться, надеть обручальное кольцо на безымянный палец, умыться, одеться и выйти из комнаты с минимумом вещей, что были с ним, чтобы никогда больше не вернуться себя.
На ресепшн спрашивают: «у вас все хорошо, сэр?» Он смотрит на девушку потускневшими голубыми глазами и ничего не отвечает. Сказать «нет» - жалко, сказать «да» - обмануть.
Около часа в дороге приводят Радослава к массивному забору и полю с надгробиями. Он идет еще минут десять и только потом находит нужные. Все они в одном месте: Джон Тилман, Джейкоб Зим, Тереза Доэрти, Санджай Гани, Антонина Старк, Лора Вайлд, еще пять имен. Дата смерти в тот же год или годом позже, иногда разница в несколько месяцев. Все они добрались до большой земли, все были счастливы, пока их не нашли, пока по одному не лишили жизни.
Несколько шагов в сторону и серб остановился у надгробия, надпись на котором гласила «Джин Сиберг, любимая жена и мать», возле него всегда было много цветов и свечей, оставленных фанатами; рядом еще две: большая и поменьше – Векослав Ютт, Брайан Ютт. Он опустился на одно колено, достал из кармана блокнот, зажигалку и поджег белые листы, оборвав обложку. Вскоре у надгробия появилась кучка пепла.
Даже если ты самый умелый убийца, даже если ты очень осторожен, всегда есть риск того, что кто-нибудь окажется умнее тебя, быстрее, богаче. Он не успел предотвратить что-то, он помнит кровь на теле жены, помнит, как плакал сын, а потом как нашел некоторых из них, теперь уже всех. Но всегда оставалась вероятность «почти».
Чьи-то холодные руки схватили его за шею, тело навалилось на спину - Радослав отреагировал, моментально перехватив его за талию и перевернув лицом к себе.
- Папа Слав! – завизжал малыш и обвил его шею маленькими ручками.
Серб улыбнулся, поднимая ребенка на руки с земли.
- Зак, папу зовут Зак, – прошептал он мальчику и поцеловал его в шею, от чего тот засмеялся:
- Щекотно! – Николас вырвался из объятий и прильнул к ноге подошедшей женщины, то прячась, то выглядывая из-за нее.
Джин Сиберг, теперь у нее было другое имя и другая внешность, даже теперь отдаленно напоминала певицу, которую ему заказали пять лет назад.
- Он так быстро растет, – Радослав обнял жену, коснулся губами ее губ и отстранился, она выглядела уставшей.
Пришлось поменять прическу, стиль, поменять всю жизнь. Мужчина провел рукой по ее волосам и снова поцеловал.
- Это потому, что тебя нет рядом, – она была права, но скоро все закончится.
Он достал из кармана пальто два паспорта, свидетельство о рождении и три билета на поезд, вручил один жене.
- Теперь все изменится. Смотри: Нина и Зак Вилсон, а вот Николас Вилсон, – он взял малыша за руку, обнял женщину за талию и двинулся к выходу с кладбища. - Теперь я всегда буду рядом.
Осенний ветер разносил пепел, оставляя частички его на надгробьях тех людей, лица которых он всегда будет видеть во сне.
Работы всех участников конкурса можно прочитать здесь:
http://lastbet.rolka.su/viewtopic.php?id=537
(с) Radoslav Kiskinov, 2012.
Копирование и воспроизведение текста запрещено.